Останки Великой княгини Елизаветы Феодоровны,
урожденной принцессы Елизаветы Гессен-Дармштадтской, сестры Государыни
Александры Федоровны, о которой неоднократно рассказывалось в этой
книге, в 1920 году упокоились под нижними сводами храма во имя Святой
Марии Магдалины на Святой Земле в Гефсиманском Саду около Иерусалима.
Путь гроба праведницы сюда, в Гефсиманию, вблизи Всесвятой Гробницы
Богоматери был чудесен. Он удивителен, начиная с того, что в 1888 году
Елизавета Федоровна присутствовала здесь при освящении храма Марии
Магдалины со своим супругом Великим князем Сергеем Александровичем,
основателем Императорского Православного Палестинского общества, и
полюбила это место. Продолжилось же ее посмертное паломничество
следующим образом.
После Октябрьского переворота большевики первое время не трогали
московскую Марфо-Мариинскую обитель Милосердия, где Елизавета Федоровна
была настоятельницей. Но в начале 1918 года, кроме Императорской семьи,
были арестованы многие члены Дома Романовых, черед Великой княгини
пришел на третий день Пасхи в праздник Иверской иконы Божией Матери. В
этот весенний день патриарх Тихон служил в Марфо-Мариинской обители
молебен, после которого остался и беседовал с сестрами и настоятельницей
до четырех часов. Будущий исповедник святитель Тихон как бы благословил
на подвиг будущую новомученицу Елизавету.
Через полчаса после отъезда патриарха к монастырю подкатила машина с
чекистами. Их комиссар приказал Елизавете Федоровне немедленно ехать с
ними. Она попросила дать ей пару часов, чтобы сделать последние
распоряжения, назначить заместительницу и попрощаться с сестрами.
Настоятельница хотела напоследок обойти свою больницу, приют, дом
престарелых. Великая княгиня получила на это только полчаса. Елизавета
Федоровна успела лишь собрать сестер и дать им последнее благословение.
Побоями оторвали их от настоятельницы чекисты около ворот. Вместе с
Елизаветой Феодоровной разрешили ехать только инокиням Варваре
(Яковлевой) и Екатерине (Янышевой).
Великую княгиню Елизавету Федоровну повезли в Пермь, где ее вместе со
спутницами поместили в женском монастыре. Потом был их путь на будущее
место казни — Алапаевск, куда они прибыли 20 мая 1918 года и соединились
с другими арестованными.
Здесь еще не подозревавших о своей судьбе смертников поместили в
Напольную школу на краю города. Каменное здание состояло из четырех
больших и двух маленьких комнат. В первой большой комнате разместились
бывший генерал-инспектор артиллерии Великий князь Сергей Михайлович и
сын Великого князя Павла Александровича, молодой поэт князь Владимир
Палей, их служащие Ремез и Круковский. В следующей — бывшие фронтовые
офицеры князья-братья Константин Константинович и Игорь Константинович. В
угловой комнате поселили Великую княгиню Елизавету Федоровну с
монахинями Варварой и Екатериной. В другой угловой жил награжденный
Георгиевским оружием в минувшую Первую мировую войну князь Иоанн
Константинович — третий брат Константиновичей, сыновей Великого князя
Константина Константиновича, знаменитого поэта К. Р. В комнате рядом с
ним находился служащий Калин.
До середины июня арестанты жили в сносных условиях: могли трудиться на
огороде, им разрешалось ходить в местную церковь и гулять по
окрестностям без охраны. 21 июня у заключенных отобрали серебряные и
золотые вещи, другое личное имущество, оставив лишь по паре обуви, две
смены белья и носильную одежду; запретили выходить из школьной ограды.
Великокняжескую прислугу и келейниц Елизаветы Федоровны отправили в
Екатеринбург к чекистскому начальству. Там инокини стали настаивать,
чтобы их вернули к Великой княгине в Алапаевск, а их запугивали ее
дальнейшей судьбой. Монахиня Варвара (Яковлева) сумела отстоять
христианское право выбора: мученичество вместо свободы. Крестовая сестра
Марфо-Мариинской обители Милосердия Варвара вернулась в заключение к
матери Елизавете, чтобы не расставаться с нею до их гибели. Из служащих
остались с княжескими мучениками она да Ф. М. Ремез.
В ночь на 17 июля в Екатеринбурге расстреляли Государя Императора
Николая II вместе с его семьей и приближенными, а днем 17?го взялись за
смертников в Алапаевске. Явившиеся чекисты во главе с товарищем
Старцевым заменили красноармейцев-охранников, отобрали у арестантов
последние деньги и сообщили, что их перевозят для дальнейшего заключения
неподалеку от Алапаевска на Верхне-Синячихинский завод.
Смертников разбудили в ночь на 18 июля — день памяти преподобного Сергия
Радонежского, день ангела убитого террористами супруга Елизаветы
Федоровны Великого князя Сергея Александровича, именины и здешнего
узника Великого князя Сергея Михайловича. Заключенных посадили в телеги,
повезли дорогой на деревню Синячиху. Нужный чекистам заброшенный рудник
был в восемнадцати километрах от Алапаевска. В нем для расправы палачи
наметили шахту Нижнюю Селимскую в 60 метров глубиной. Из стен этой
пропасти торчали полусгнившие бревна, а на дне стояла глубокая вода.
Телеги около рудника остановились, чекисты внезапно погнали смертников к
жерлу шахты. Первой стали толкать к краю прикладами Великую княгиню
Елизавету Федоровну. Она крестилась и молилась с возгласом:
— Господи, прости им! Не знают, что творят!
Елизавета Федоровна полетела вниз, стали вслед сталкивать других…
Артиллерист, близкий друг Государя, Великий князь Сергей Михайлович не
поддался, он вырвался и схватил одного из убийц за горло. Его застрелили
в голову, единственного сбросив мертвым.
Потом большевики начали закидывать шахту ручными гранатами. Они
рассчитывали, что взрывы обрушат ее стены, добьют жертвы, надежно
засыплется эта могила, на дне которой должны были утонуть узники, если
не разбились при падении.
Когда гранатная канонада стихла, в страшном ночном безмолвии палачи услышали голоса снизу, стоны… и вдруг молитвенное пение:
— Спаси, Господи, люди Твоя-я-я…
В ужасе чекисты начали заваливать шахту валежником, хворостом. Подожгли
костер, забивший штрек. Но из пламени, дыма в ночь наверху доносилось,
вонзалось православное пение.
Осколки гранат убили на дне шахты только Федора Ремеза. Елизавета
Федоровна упала на выступ в пятнадцати метрах ниже ее зева. Рядом с ней
угодил 34-летний князь Иоанн, супруг дочери короля Сербии, отец двоих
детей. Именно Иоанчика, как называли князя в семье, больше всех из
Константиновичей любила Великая княгиня. Он выделялся молитвенностью,
исключительной духовной настроенностью, Елизавета Федоровна подолгу
беседовала с ним на религиозные темы.
Великая княгиня Елизавета Федоровна Романова
Рядом с Великой княгиней валялись две гранаты, неразорвавшиеся,
наверное, потому что не изуродованным телу новомученицы предстояло
путешествовать. Вряд ли Елизавета Федоровна обратила на бомбы внимание —
князь Иоанн лежал с разбитой головой и стонал. Она сама была изувечена
ударами прикладов, расшиблена падением, особенно ударами о торчащие
бревна лбом и левым виском. Но мать Елизавета нащупала свой апостольник и
перевязала им голову Иоанна. Ее грела иконка Спасителя, которую удалось
спрятать от чекистских мародеров на груди. Образ, украшенный
драгоценными камнями, был надписан по обороту: «Вербная Суббота 13
апреля 1891 года», — день перехода Великой княгини, бывшей немецкой
принцессы в православие.
Оставшиеся в живых узники долго умирали от ранений, жажды и голода. Пока
были силы, они пели молитвы. Оказавшийся здесь спустя некоторое время
после чекистского отъезда крестьянин слышал из глубины шахты
«Херувимскую песнь»… Когда тела мучеников извлекут, у Елизаветы
Федоровны, монахини Варвары, князя Иоанна пальцы правой руки будут
окостеневшими в троеперстии.
+
Пришедшие сюда осенью 1918 года следователи армии адмирала А. В. Колчака
под руководством генерала М. К. Дитерихса по свидетельским показаниям
местных в октябре раскопали шахту с казненными. Их тела обмыли, одели в
белые саваны, положили в простые деревянные гроба и церковно отпели.
Игумен Серафимо-Алексеевского скита Пермской епархии отец Серафим из-за
наступления Красной армии сопровождал отсюда гроба. Батюшка Серафим был
особо доверенным лицом, являлся другом и духовником Великой княгини
Елизаветы Федоровны. Помощниками с ним поехали послушники Максим
Канунников и Серафим Гневашев.
1 июля 1919 года восемь гробов с новомучениками по железной дороге
направились в Читу. Прибыли туда в августе, с помощью местных русских и
японских офицеров отец Серафим доставил покойных в женский Покровский
монастырь. Здесь тела матери Елизаветы и сестры Варвары облачили в
черные монашеские одежды.
В одной из келий, сняв доски пола, вырыли неглубокую могилу и опустили
туда восемь гробов, присыпав сверху землей, чтобы окончательно упокоить
останки после окончания идущей Гражданской войны. В этой келье стал жить
отец Серафим, о чем помогавший знаменитому колчаковскому следователю Н.
А. Соколову капитан П. П. Булыгин в своей книге на английском языке
«Убийство Романовых» рассказывает:
«Я находился менее чем на фут от гробов, когда я спал в его келье на раскинутой на полу шинели.
Однажды ночью я проснулся и увидел, что монах сидит на краю своей
постели. Он выглядел таким худым и изможденным в своей длинной белой
рубашке. Он тихо говорил: «Да, да, Ваше Высочество, совершенно так…» Он
определенно разговаривал во сне с Великой княгиней Елизаветой. Это была
жуткая картина при тусклом мерцании единственного фитиля перед иконой в
углу».
Под напором наступающей большевицкой армии 26 февраля 1920 года останки
мучеников повезли к границе Китая в изгнание. И там в последний раз
обрушились на страдальцев красные: шайка местных коммунистов ворвалась в
вагон и хотела выкинуть останки, сбросила на землю гроб с телом князя
Иоанна. Подоспевшие китайские солдаты помогли батюшке и его послушникам
остановить кощунство. В апреле 1920 года гроба прибыли в Пекин, где их
поместили в склеп на кладбище Русской Духовной миссии.
Сразу для упокоения мучеников начали сооружать новый склеп здесь у храма
св. преподобного Серафима Саровского. В него позже перенесут шесть
гробов — Великого князя Сергея Михайловича, братьев-князей
Константиновичей Иоанна, Константина и Игоря, князя Владимира Палея,
Федора Ремеза. Они пробудут в склепе до 1945 года, когда на китайскую
землю придет советская армия и воцарится здесь коммунистическая власть. С
тех пор о святом захоронении ничего точно неизвестно.
Сестры Великой княгини Елизаветы Федоровны Виктория и Ирена из
Гессенского Дома, оставшиеся вдвоем после ее гибели и другой их сестры —
Государыни Александры Федоровны, и их брат Эрнест, узнав о прибытии в
Китай останков Елизаветы — Эллы, как звали Елизавету Федоровну немецкой
принцессой, пожелали, чтобы ее тело и инокини Варвары отправили в
Иерусалим и похоронили у храма св. Марии Магдалины. Они хорошо помнили,
как восхищалась этой церковью в Гефсимании в 1888 году Элла — Елизавета
Федоровна на ее освящении.
Великая княгиня Елисавета Феодоровна в храме св. Марии Магдалины в Гефсимании в Иерусалиме
Слева начальник РДМ в Иерусалиме архимандрит Антонин (Капустин) Фото отца Тимона. 1888 год
Стараниями принцессы Виктории Гессен-Дармштадтской, теперь маркизы
Милфорд-Хевен, гроба Великой княгини и ее келейницы в ноябре 1920 года
были переправлены из Пекина в Тянь-Тзин, а оттуда пароходом — в Шанхай.
Для этого принцесса Виктория приехала в Китай, откуда в декабре писала
брату Эрнсту Людвигу, Великому герцогу Гессенскому и Прирейнскому:
«Мой дорогой Эрни…
Я знаю, что ты чувствуешь в отношении Эллы. Ты был всегда «ее ребенком».
Со времени революции я имела от нее только два письма, переданные мне в
руки. Последнее, написанное незадолго до ее увоза из Москвы, было
только, чтобы сообщить, что все хорошо у нее и в Доме (в
Марфо-Мариинской обители. — В. Ч.-Г.), и было написано в
закамуфлированном виде, как будто от начальницы женской школы в
Нью-Йорке, так как тот, кто привез его, был американцем.
Другое было написано весной 1917 года, и там она говорит: «Господни пути
являются тайной, и это поистине великий дар, что мы не можем знать
всего будущего, которое уготовано для нас. Вся наша страна раскромсана
на маленькие кусочки. Все, что было собрано веками — уничтожено, — и
нашим собственным народом, который я люблю всем моим сердцем.
Действительно, они морально больны и слепы — чтобы не видеть, куда мы
идем. И сердце болит, но я не испытываю горечи. Можешь ли ты критиковать
или осудить человека, который находится в бреду, безумного? Ты только
можешь жалеть его и жаждать найти для него хороших попечителей, которые
могли бы уберечь его от разгрома всего и от убийства тех, кто на его
пути».
Я слышала — это было сказано одним из тех, кто был при ее смерти, — что
она молилась: «Господи, прости, ибо они не знают, что творят». И я верю
этому, потому что — как мог кто-то, не зная ее, вложить эти слова в ее
уста?..»
Из Шанхая так же морем останки мучениц прибыли в египетский Порт-Саид в
январе 1921 года. При гробах вместе с принцессой Викторией неотлучно был
игумен Серафим, послушники Максим, Серафим и член колчаковской
Следственной комиссии, возглавлявшейся следователем Н. А. Соколовым, А.
П. Куликов. Из Порт-Саида принцесса Виктория брату писала:
«Мой дорогой Эрни,
мы прибыли сюда в полночь... Здесь есть греческая церковь, и гробы на
ночь были оставлены там. Мы пошли в церковь. Задрапированные в черное,
они только что были установлены в маленькой боковой часовне. Там были:
отец Серафим, монах, который ни разу не оставил их еще с Алапаевска;
греческий священник и несколько русских людей… Только по одной свече
горело у изголовья каждого гроба…
Наружные гроба сделаны из дерева — китайского тика, с медной окантовкой,
и большой медный Православный крест на них, и наверху — в голове Эллы
укреплена в простой тиковой рамке ее хорошая фотография в одеянии
сестры, и медная корона над ней. Гроб Вари — без портрета, но такой же,
только меньше. Если ты помнишь, она была маленькой.
Монах сказал мне, что когда гроба надо было скрыть на несколько месяцев,
прежде чем они могли покинуть Сибирь, они были спрятаны в женском
монастыре, где их открыли, так как это было необходимо; и тело нашей
Эллы не было подвергнуто тлению, только высохло. Монахини обмыли его и
переменили погребальные одежды в монашеское одеяние. И таким образом,
она теперь одета так, как она хотела быть, так как она всегда
собиралась, как она мне говорила раньше, совершенно уйти из мира и
закончить свои дни как монахиня, — после того как ее Дом был бы
окончательно устроен…
Мы отправляемся сегодня после полудня в Эл Хаутара, откуда мы пересечем
канал, и найдем там вагон, уже прицепленный к поезду, который отправится
оттуда в Иерусалим сегодня вечером, куда мы и прибудем в 2 часа завтра…
По прибытии нас встретят катафалки и духовенство, и после короткой
службы мы должны будем поехать через город к русской церкви св. Марии
Магдалины, которая расположена возле Гефсиманского сада, около 4
километров от станции…»
В Иерусалиме гроба с русскими мученицами встретило русское и греческое
духовенство, английские власти, местные жители и русские паломники,
оставшиеся здесь после большевицкого переворота в России.
Благолепное погребение совершал Патриарх Иерусалимский Дамиан в
сослужении многочисленного священства. В ногах гроба мученицы Елизаветы
поставили принадлежавшую ей шкатулку с оторванным взрывом террористов
пальцем ее супруга Великого князя Сергея Александровича. Эта шкатулка, в
которой также была прядь волос Цесаревича Алексея Николаевича, потом
находилась в покоях игуменьи Гефсиманской обители.
Гроба Великой княгини Елизаветы и инокини Варвары установили в
усыпальницу храма св. Марии Магдалины — помещение под его нижними
сводами, которое принцесса Виктория позже брату в письме так описывала:
«Оно все белое, сухое и вполне хорошо проветриваемое. Я заказала крепкую
дверь в комнату. Она покрыта темной материей, и несколько икон висит на
ней снаружи, и лампада перед ними. Отец Серафим живет в своей комнате
рядом и имеет ключ, и таким образом, он может туда входить и держать все
там в порядке. Мне он очень нравится. Он такой преданный, и верный и
энергичный…»
+
Бессменный хранитель гробниц мучениц игумен Серафим скончается 84-летним
в Иерусалиме в греческом монастыре в 1959 году, он похоронен на
маленьком кладбище в Новой Галилее рядом с храмом. А в 1981 году Собор
архиереев Русской Православной Церкви Заграницей постановил причислить к
лику святых всех пострадавших от безбожников в России мучеников и
исповедников православной веры.
За несколько месяцев до торжества канонизации в Гефсиманском храме
вскрыли гробницы Великой княгини и инокини Варвары. Когда открыли гроб с
телом Елизаветы Федоровны, помещение наполнилось необычайным ароматом:
«сильным запахом как бы меда и жасмина». У Великой княгини хорошо
сохранились ноги, мозг головы не истлел. У Варвары была цела голова.
Торжество прославления новомучеников происходило 31 октября и 1 ноября
1981 года в Синодальном соборе Знамения Божией Матери в Нью-Йорке, где
находилась кафедра первоиерарха РПЦЗ. После богослужения открыли святые
мощи Новопреподобномучениц Великой княгини Елизаветы Федоровны и инокини
Варвары. Это были кисть руки Елизаветы Федоровны и рука Варвары,
привезенные со Святой Земли из их гробниц. Сняли пелену с большой иконы
новомучеников и вслед за духовенством грянули в храме все молящиеся:
— Величаем, величаем вас, страстотерпцы Христовы, новомученицы и
исповедницы Российские, и чтим страдания ваша яже за Христа претерпели
есте!
Чтобы особо почтить память новомучениц, было решено торжественно
перенести в Гефсимании их мощи из склепа в сам храм св. Марии Магдалины.
В 1982 году выбрали для этого 1 и 2 мая — дни празднования Святых Жен
Мироносиц. К торжеству снаружи лестницу храма обвили русским
национальным триколором, в нише же здесь висел старый Императорский флаг
Православного Палестинского общества, председательницей которого после
гибели супруга стала Елизавета Федоровна.
Патриарх Иерусалимский Диодор(фото licka_nicka)
Патриарх Иерусалимский Диодор прибывшим архиереям РПЦЗ сказал:
— Ваше прибытие сюда свято, как свято и дело канонизации святых
Новомучеников, ибо и то и другое касается людей, претерпевших за
православие… Церковь имеет свою политику, основанную на правилах святых
Отцов. Святой Апостол Павел нас учит и говорит, чтобы мы повиновались
властям предержащим, но этому надо следовать до того момента, пока они
не касаются истины нашей веры.
1 мая из дверей, которые вели в Гефсиманскую усыпальницу новомучениц,
вышел начальник Русской Духовной миссии с двумя ковчегами с частицами их
мощей в руках. За ним священники несли гроб Великой княгини Елизаветы
Федоровны, покрытый золотой парчой, потом — гроб с мощами св. инокини
Варвары. Перед храмом их опустили на подставки из розового мрамора и
началась литийная ектения, которую провозглашал протодиакон:
— Ко святым Новомученицам Великой княгине Елизавете и инокине Варваре помолимся!
— Святые Новомученицы Великая княгине Елизавето и инокине Варваро, молите Бога о нас, — отвечал хор монахинь.
Архиерей благословлял народ ковчежцами с мощами новомучениц на четыре
стороны. Этот крестный ход обошел церковь. О другом дне празднества в
органе РПЦЗ журнале «Православная Русь» его русская участница потом
рассказывала:
«На следующий день, 2 мая, в воскресенье, я пошла в храм рано утром. По
дороге я встретила сестру Гавриилу из Елеонского монастыря.
Похристосовавшись со мной, она сказала, что это событие — перенесение
мощей новомучениц создает впечатление заутрени Воскресения Христова. Что
это такое торжество, такой праздник — как бы первый луч света, первый
знак скорого освобождения нашей Родины…
В этот день святая чаша, Евангелие и воздухи употреблялись те, которые
были преподнесены храму самой Великой княгиней Елизаветой Федоровной,
когда она была здесь в 1888 году. Эти вещи — высочайшей ценности, и
принесены они были только сегодня в храм, чтобы этим особенно почтить
память Великой княгини. Из этой ее святой чаши и совершалось сегодня
Причащение.
После Божественной литургии все двинулись крестным ходом под ликующий
колокольный звон из храма. Порядок был такой же, как и накануне, только
вместо гробов теперь несли одни ковчежцы со святыми мощами, и теперь уже
все духовенство шло в полном облачении…»
+
Храм во имя св. Марии Магдалины в Гефсиманском саду на Святой
Земле был построен Государем Императором Александром Третьим в память
его матери Императрицы Марии Александровны. Это образец русской
архитектуры московского стиля, церковь увенчана семью луковичными
куполами. Внутри ее находится иконостас изящной работы из белого мрамора
с орнаментом темной бронзы. Иконы в нем кисти Верещагина, пол в храме
из разноцветного мрамора.
В нижней части Гефсиманского сада вокруг храма недалеко от ворот
одновременно с его постройкой возвели домик в два этажа, надпись над
входом которого гласит:
«В память Вел. Князя Константина Николаевича и его внучки Великой Княгини Александры Георгiевны».
Рядом с этим домом у ограды находится место, освященное новозаветным
преданием: Матерь Божия после Своего Успения сбросила здесь Свой пояс
неутешному апостолу Фоме, не заставшему Ее погребения, и благословила
всех апостолов. Камень, у которого это происходило, обнесен решеткой,
над ним поставлен в киоте образ Успения Пречистой.
У русского храма в Гефсиманском саду находится женский Гефсиманский
монастырь Вифанской общины Воскресения Христова, которую основала в 1934
году с благословения митрополита РПЦЗ Анастасия принявшая православие
шотландка Стелла Робинсон, в монашестве — игуменья Мария. В 1932 году
она вместе с другой британкой Аликс Спрот стала ревностной приверженкой
православия, они принимают монашество, в какое Спрот постригают с именем
Марфы.
Мать Мария и монахиня Марфа прикладывают все силы для помощи Русской
Духовной миссии РПЦЗ в создании новой общины в Вифании. Марфа посвящает
себя служению меньшой братии и детям и находится в селении Вифания,
расположенном неподалеку на северо-восточном склоне Елеонской горы.
Марию назначают настоятельницей этой общины, посвящают в игуменьи, она
поселяется в русской части Гефсиманского сада рядом с храмом св. Марии
Магдалины.
Слово «Вифания» в переводе на русский — «дом фиников» или «дом
бедности», теперь это селение мусульманское под названием Эль-Азарие, но
его Елеонские окрестности святы для христиан: по горе от Иерусалима
идет евангельская пешеходная дорога. При въезде в Вифанию — русский
участок земли в два гектара, приобретенный в 1909 году для нужд
паломников. Тогда здесь построили два каменных двухэтажных здания и
обнесли территорию стеной. Во время Первой мировой войны турецкие
солдаты хозяйничали тут, разгромив постройки вплоть до выломанных
оконных рам и дверей. Все это пришлось восстанавливать трудами матери
Марии и монахинь.
Русский Православный Гефсиманский женский монастырь и церковь Святой равноапостольной Марии Магдалины
В 1937 году в Вифании открыли школу с интернатом для православных
девочек. Чтобы дать арабкам понимание православия, кроме общей для
местных школ программы преподавали Священную историю, катехизис, историю
Церкви. В старших классах изучали русский язык, обучались церковному
пению.
Это и все другие дела сестер Вифанской общины по просвещению и помощи
ближним вдохновлялись и одухотворяются образом св. Великой княгини
Елизаветы Федоровны, давшей великолепный пример таких трудов в своей
московской Марфо-Мариинской общине. Она как бы духовная руководительница
и покровительница вифанских сестер, открывших также здесь бесплатную
амбулаторию для местных жителей.
Место евангельской Вифании особенно напоминает о святых сестрах Марфе и
Марии, поэтому столь символично переплетена со всем здешним бытом житие
настоятельницы Марфо-Мариинской обители святой Елизаветы Федоровны,
покоящейся на Гефсиманской земле под уходом крестовых сестер. Не
случайны и имена первых здешних инокинь Марии и Марфы. На русском
вифанском участке обнаружили следы древнего благочестия: фундамент
здания в форме церкви или часовни, несколько пещер в скалах двора.
Найден напоминающий наддверие входа в храм известковый прямоугольный
камень, на каком по-гречески выбито:
«Здесь Марфа и Мария услышали от Господа слово о воскресении из мертвых… Господь…», — далее надпись прерывается.
На этом месте поставлена часовня с полукруглым куполом, где в Вербную
субботу совершается торжественная служба с крестным ходом и водосвятием.
Из воспоминаний старого насельника Елеонской обители, архимандрита Нектария (Чернобыля) в 1996 году:
«Каждый христианин во все времена считал для себя величайшим счастьем
хотя бы раз в течение своей жизни и хотя бы на короткий срок посетить
Святую Землю. Мне же выпало счастье прожить в Святой Земле почти
тридцать лет.
После тяжелой и мучительной жизни в лагерях и тюрьмах (СССР. — В.
Ч.-Г.), где я долгое время не мог и представить себе, что значит жить
без тюрьмы, и даже был однажды под угрозой расстрела, мне удалось
вырваться на свободу, о чем я не мог и мечтать…
Я приехал в Святую Землю в 1968 году… На Русских Раскопках мне поначалу
отвели келию, в которой я прожил около года… По четвергам я служил на
Русских Раскопках в храме Св. Александра Невского, по пятницам в храме
при Вифанской школе, а в прочие дни — в Гефсимании, в женском монастыре
св. Марии Магдалины. А в дни, свободные от служб, я обычно уезжал в
Иерихон, где у нас было два фруктовых сада, и работал в этих садах.
В русских монастырях Иерусалима я встретил несколько замечательных
людей, представителей старой, Царской России. Все они покинули родину
после революции. Среди них была наместница Гефсиманского монастыря
Варвара Цветкова, которая в России была близка к тихоновским епископам;
престарелый духовник Гефсиманского монастыря о. Серафим — бывший
адъютант царя Николая II; игумен Стефан, духовник Гефсиманского
монастыря — в прошлом царский солдат; архимандрит Модест, духовник
Елеонского монастыря, в прошлом инок монастыря Новый Афон (в России. —
В. Ч.-Г.), после разгона монастыря он был в катакомбах, в конце 30?х гг.
скрывался в горах Кавказа; монахиня Александра, отец которой служил в
Императорском дворце в Царском Селе; генерал М. Хрипунов — Председатель
Палестинского Общества, в прошлом бывший при царском дворе.
Замечательным человеком была также игуменья Гефсиманского монастыря
Мария Робинсон — англичанка, принявшая Православие…
Всё в Святой Земле мне близко: и Гроб Господен, и Русские Раскопки, —
этот дом, построенный когда-то нашими русскими людьми… Я очень любил
принимать участие в ежегодной процессии Великого Четверга, когда поздним
вечером после чтения 12 Евангелий все монахини и паломники выходили из
Русского Гефсиманского монастыря и с пением тропаря Великого Четверга:
«Егда славнии ученицы», — со свечами и фонарями в руках проходили по
Крестному пути. По дороге останавливались у темницы, в которой был
заключен Христос, и в иных памятных местах Страстей Христовых, и читали
отрывки из Евангелия, соответствующие этим событиям. Шествие
заканчивалось на Русских Раскопках, у порога Судных Врат, через которые
Христос некогда прошел на Голгофу, и здесь снова читали Евангелие, и
начальник Русской Духовной Миссии произносил слово о событиях Великого
Четверга…
Также я очень любил выезжать на Фавор в праздник Преображения Господня. В
этот день ежегодно выходил (и сейчас выходит) из русских монастырей
автобус с монахинями и богомольцами, и я всегда подымался пешком (ибо
тогда я был еще полон сил) и притом напрямик, а не по окружной дороге,
на вершину Фавора, где мы служили молебен.
На третий день праздника Святой Троицы издавна было непременным правилом
посещать наш русский монастырь у Мамврийского Дуба в Хевроне, где при
большом стечении народа, русских, греков и православных арабов, я служил
возле Дуба на открытом воздухе торжественную литургию.
Также в Лазареву Субботу в Вифании, в нашей школе, в храмовый праздник
служили торжественную литургию, а затем посещали пещеру воскресшего
Лазаря, где читалось Евангелие.
Еще ходили ежегодно на Фару в день преподобного Харитона и посещали его
пещеру на высокой скале. Мы приносили с собой лестницу для того, чтобы
взобраться в эту пещеру, и там служили бдение и литургию.
В первый день Рождества Христова все русские монахини ездили в Вифлеем и
поклонялись святыням Вертепа и Поля Пастушков, и там служили молебны… А
в день Богоявления ездили на Иордан к месту, где был крещен Иисус
Христос; позднее, когда из-за военного положения доступ к Иордану в этом
месте (вблизи Иерихона) был закрыт, мы стали ездить на Иордан в
Галилею, и там освящали воду, и кто желал, погружался в воды Иордана.
Так размеренно — от одного великого праздника к другому — протекает
жизнь русских монастырей Святой Земли. Разумеется, между этими великими
праздниками есть и будни, но и будни в Святой Земле совсем особые, ибо
почти ежедневно в русские монастыри приезжают паломники со всех концов
мира — и группами и в одиночку — и мы, насельники Святой Земли, обязаны
уделить им внимание, рассказать о Святых местах и показать эти святыни… И
потому, по сути дела, жизнь иноков в Святой Земле постоянно окрашена
празднично».
Пожалуй, обо всех упомянутых здесь отцом Нектарием местах более или
менее знает русский читатель, и все же самым малоизвестным, наверное,
являются Русские раскопки, о которых расскажем подробнее.
Из Евангелия видно, что Голгофа и «близко» для Христа бывший гроб,
высеченный в скале в саду Иосифа Аримафейского, были «недалеко от
города»: значит вне города, как и апостол Павел говорил, что «Иисус… вне
врат пострадати изволил» (Евр. 13, 21).
Какие же это были «врата» и в какой стене? Нынешняя стена, отделяющая
Старый город от еврейской его части (между Дамасскими воротами и
цитаделью), не существовала во времена Спасителя. Городская стена тогда
проходила восточнее и имела ворота в эту сторону, названные «Судными»,
потому что возле них римляне произносили приговор осужденным. Иисус
Христос, идя на Голгофу с крестом на плечах, прошел через Судные ворота и
вышел за город, миновав ту стену. При взятии Иерусалима Императором
Титом в 70 году по Р. Х. эту стену разрушили вместе с другими
городскими. Когда потом в 138 году Император Адриан восстановил
Иерусалим, эта старинная стена с Судными воротами не была возобновлена. А
потом тем более Иерусалим с его нелегкой историей каждый раз
возрождался на новых развалинах так, что толщина его
«археологически-интересной» поверхности в некоторых местах сегодня
достигает 30 метров.
Русский Православный Гефсиманский женский монастырь и церковь Святой равноапостольной Марии Магдалины
Старинная иерусалимская стена с Судными воротами неожиданно обнаружилась
в XIX веке, когда русское правительство купило у абиссинцев участок
вблизи Храма Святого Гроба. Сначала на нем хотели построить здание
Русского консульства, но при расчистке наткнулись на остатки массивной
стены. Ее камни характерной обтески свидетельствовали о времени, когда
были заложены. Тут начались раскопки и научными изысканиями установили —
найденная стена являлась внешней городской стеной во времена Спасителя.
Раскопанная стена уцелела на высоту двух с половиной метров. Между ее
двумя пилястрами обнаружили порог: потертый, «зачищенный» от шагов, с
ясными следами выбоин для засова и петель бывших здесь ворот. В ту и
другую сторону от порога шли неровные плиты древней мостовой. И так как
эти ворота явились ближайшими к Голгофе, не осталось сомнений — это
Судные врата древности, Божественный Крестоносец переступил этот порог!
На участке также обнаружили арку на двух колоннах: образчики старинного
зодчества разных времен. На основании такого открытия установили, что до
этого места простиралась базилика древнеримского Императора Константина
Великого (около 285–337), а арка — остаток пропилей, которые окружали
весь грандиозный храм…
Открытия Русских раскопок признали ученые всего мира. Свое консульство
русские решили строить в другом месте, а над священным местом: последним
этапом Крестного пути, — воздвигли православный [b]храм в честь Святого
Благоверного князя Александра Невского. [/b]Расположили его немного
повыше священного порога на обнаруженной одновременно широкой площадке,
по-видимому, тоже относившейся к базилике Императора Константина.
Посреди этой площадки нашли каменный престол: вероятно, придельного
храма базилики, — которая, как известно, покрывала целый ряд священных
мест одной крышей. Престол оставили посреди, а перед ним на восток
воздвигли алтарь и иконостас храма св. Александра Невского. Священный
порог поместился в том же здании, где также сделали несколько комнат для
паломников. Порог покрыт деревянной рамой со стеклом, позади него
высится большое распятие на обломке местного камня. Слева тянется
древняя стена, упираясь в стену, на какой висит большая икона,
изображающая Спасителя, несущего крест.
Эти грандиозные остатки древней иерусалимской стены выходят за пределы
участка Русских раскопок и продолжаются на территории прилегающего
абиссинского монастыря. Поворот стены к северу является основанием стены
современного русского храма, отделенного от древней мостовой (с
порогом) лишь невысокой перегородкой, к которой прилегает алтарь.
Обнаруженная арка портика бывшей базилики высится вправо от входа на
уровне старинной мостовой, куда ведут 12 ступенек вниз, так как
современный город лежит выше.
К священному Порогу на Русских раскопках наше духовенство исходит в
Великий Четверг из Гефсиманского храма святой Марии Магдалины вечером,
после утрени и чтения Двенадцати Евангелий со свечами и пением. Там
завершается Страстная служба в день, когда Церковь вспоминает
мироспасительное старадание своего Главы на том самом месте, где Он
восходил на Голгофу под тяжестью Креста.
Важное сообщение с «русской» Святой Земли находим в журнале «Православная Русь» от 1/14 декабря 1999 г.:
«РАДОСТНАЯ ВЕСТЬ ИЗ ГЕФСИМАНИИ
Днесь в Гефсимании велие торжество. То, о чем мечтали многие годы,
свершилось — храм св. равноапостольной Марии Магдалины украсился
золотыми куполами. Шедевр русской архитектуры, увенчанный сияющими
главами, теперь привлекает всеобщее внимание. Мы долго ждали этого дня.
Реставрация храма началась в 1996 г. Была полностью заменена крыша,
которая в последние годы давала течь, отремонтирована колокольня,
реконструированы семь куполов и, наконец, их позолотили. Весь 1999 г.
купола были в лесах да еще и под защитным покровом, а в последние месяцы
храм полностью был обставлен лесами, т. к. золотили подзор.
И вот, когда эти нагромождения сняли, открылась неповторимая по своей
красоте картина. Наш храм поистине украшение Святого Града Иерусалима и
Святой Земли. На солнце купола и кресты блестят так, что трудно
смотреть. В них отражается старый город. Вечером вокруг храма включаются
прожектора, и он светится в обрамлении темных кипарисов и сосен…
Официальная часть закончилась вручением благодарственной грамоты
немецким рабочим-реставратарам, успешно проделавшим столь нелегкую
работу по восстановлению куполов… Внешний ремонт завершен. Но предстоит
еще реставрация интерьера храма… Призываем на вас благословение святого
града Иерусалима и просим святых молитв.
Игумения Елизавета с сестрами».
История становления Гефсиманской обители:
Источник: http://simvol-veri.ru/xp/gefsimaniya-xrami-na-svyatoie-zemle-prepodobnomuchenica-elisaveta-feodorovna-velikaya-knyaginya |
